«Я по-прежнему такой же нежный…»

К 125-летию со дня рождения Сергея Есенина

Сергей Александрович Есенин – великий русский Поэт.

Год 2020-ый чрезвычайно богат на юбилеи деятелей русской культуры, внесших свой неоценимый вклад в сокровищницу культуры мировой. Упомянем лишь некоторые из имен-юбиляров — Александр Блок (140 лет), Иван Бунин (150 лет), Сергей Есенин (125 лет), Петр Чайковский (180 лет) – тех, кого мы чествуем в нынешнем году.

Сергей Александрович Есенин – певец России, плоть от плоти её, кровь от крови, великий русский поэт XX века, о таких, говорят, – самородок. Он родился 21 сентября (н.ст. 3 октября) 1895 года на Рождество Пресвятой Богородицы и явно был отмечен высочайшей милостью. Родиной Есенину стало село Константиново под Рязанью, на высоком берегу Оки. В семье Александра Никитича и Татьяны Федоровны Есениных Сергей был старшим сыном. Сестры Екатерина и Александра родились позднее. Отец трудился в Москве в мясной лавке, и семнадцатилетний Сергей приехал к нему в столицу в помощники. Но поскольку он с пяти лет выучился читать, а в девять уже упражнялся стихотворчеством, то долго в подмастерьях не задержался. Через год, в 1913-ом, Есенин поступил на историко-философское отделение Московского народного университета им.А.Шанявского, подружился с творческой молодежью, поэтами, художниками, музыкантами. Золотоволосый и голубоглазый, ясноликий деревенский «озорной гуляка»,  Есенин быстро влился в веселую компанию таких же энергичных, целеустремленных молодых людей.  В столице, как известно, многое диктует мода, будь то лексика, стиль одежды, круг друзей, литературные направления – символисты, футуристы, акмеисты, имажинисты…  Не вписался Сергей Есенин ни в одно из них, хотя некоторое время ему пытались навязать лекала имажинистов. Но разве можно было такого поэтического гиганта ограничить, пусть даже и условными, рамками? Как свободно и ярко зазвучал его поэтический голос в неполных 20 лет!

Я по первому снегу бреду.
В сердце – ландыши вспыхнувших сил!
Вечер синею свечкой звезду
Над дорогой моей засветил.

Легкость есенинского слога, образность его поэтического языка — живого, сочного, спелого, умного – не могли не обратить внимания на новое имя в литературной среде Москвы – о Сергее Есенине заговорили. Ещё не стали песнями его многочисленные стихи, которые были столь мелодичны, что и в устном изложении звучали музыкально. Еще не были написаны многочисленные поэмы – «Черный человек», «Анна Снегина», «Поэма о 36», «Пугачев», «Песнь о великом походе», «Гуляй поле», «Страна негодяев», «Баллада о двадцати шести»,  «Греция», а имя Сергея Есенина звучало по всей России. Популярность его росла и заслуженно, и вместе с тем росли зависть, злоба, коварство по отношению к нему как к символу России, её чистому родниковому голосу. В «Исповеди хулигана» он напишет удивительные строки:

Сердцем я все такой же.
Как васильки во ржи,
цветут в лице глаза.
Стеля стихов злаченые рогожи,
Мне хочется вам нежное сказать.

Ответом завистникам и клеветникам всех мастей в том же стихотворении Сергей Есенин обронит скромно:

Не каждый умеет петь,
Не каждому дано яблоком
Падать к чужим ногам.

К тридцати годам душа его прожила несколько жизней, проделав траекторию космического масштаба. В стихотворении 1922 г. Поэт напишет:

Всё живое особой метой
Отмечается с ранних пор.
Если не был бы я поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор.

Худощавый и низкорослый,
Средь мальчишек всегда герой,
Часто, часто с разбитым носом
Приходил я к себе домой.

И навстречу испуганной маме
Я цедил сквозь кровавый рот:
«Ничего, я споткнулся о камень,
Это к завтраму все заживет».

 И теперь вот, когда простыла
Этих дней кипятковая вязь,
Беспокойная дерзкая сила
На поэмы мои пролилась.

Золотая словесная груда,
И над каждой строкой без конца
Отражается прежняя удаль
Забияки и сорванца.

Как тогда я отважный и гордый,
Только новью мой брызжет шаг…
Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.

И уже говорю я не маме,
А в чужой и хохочущий сброд:
«Ничего, я споткнулся о камень.
Это к завтраму все заживет»!

Литератор, с которым Сергей Есенин, казалось бы, дружил, вскоре после гибели Поэта напишет небольшую книжицу «Роман без вранья», где, как  «под микроскопом» выставит на всеобщее обозрение мелочи есенинских привычек, не стоящие внимания зрелого и хорошо воспитанного человека. По сути у «друга» Есенина не найдется ни одного мало-мальски значимого аргумента, чтобы очернить, унизить Поэта. Напротив, автор перечеркнул свою репутацию.

Трагической была гибель умученного Сергея Александровича Есенина, оболганного мнимым «самоубийством» в петербургской гостинице. В этот факт категорически отказался верить священник, крестивший маленького Сережу, и вопреки навязчивым сплетням, отпел его по православному чину. Местью Есенину за свет его души и слова, было зверское истязание беззащитного, которого пытали, изуродовав. Об этом свидетельствовали многочисленные увечья на теле, на голове и на лице. Достаточно одного взгляда на посмертную фотографию Поэта. В гробу лежал истерзанный труп. В истории был подобный случай – с императором Павлом I. Тогда тоже не нашлось кометических средств, чтобы скрыть увечья на лице умученного императора, пришлось накрывать лицо шляпой. И убийцы его стояли у гроба. И еще одна аналогия напрашивается в этой связи: та же участь постигла Россию в 1917-ом.

Есенину было полных тридцать лет, или всего тридцать лет, а он уже был Поэтом России, Руси, милой Родины!

Я люблю родину.
Я очень люблю родину!
Хоть есть в ней грусти ивовая ржавь.
Приятны мне свиней испачканные морды
И в тишине ночной звенящий голос жаб.
Я нежно болен вспоминаньем детства…

Все памятники Есенину светлы. Он нес свет, очищенное, звонкое, русское слово, потому что сам был светел. На Тверском бульваре в Москве стоит он в бронзе – молодой красавец, чуть стеснительный, скромный, расцветший! В доме неподалеку Поэт некоторое время проживал, рядом с храмом Иоанна Богослова. И на могиле Есенина на Ваганьковском кладбище поставлен замечательный памятник прекрасному русскому человеку, Поэту от Бога, появившемуся на свет в День Рождества Пресвятой Богородицы. Говорят, случайность – это неучтенная закономерность. Верим.

Стоит он, «душой бунтующей навеки присмирев», а мы слышим его жизнеутверждающее:

«Но и тогда, когда во всей планете
Пройдет вражда  племен,
Исчезнет ложь и грусть,
Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким «Русь».